Сталь и камень - Сильвана Дж. Санчес
Я наносила ответные удары, используя те немногие навыки, которыми владела, но мои атаки были неуклюжими и нескоординированными. Танатос со смехом отражал их, с каждым мгновением подступая все ближе.
Мой меч сверкнул по привычной дуге, но Танатос с легкостью отразил атаку, клинки встретились, посыпались искры. Танатос подался вперед, и его мятное дыхание обдало мое лицо. Его свободная рука смело прошлась по линии моего подбородка, притянув к себе.
– Хорошая девочка, – низко прорычал он, и в его глазах вспыхнуло серебристое пламя. – Но недостаточно.
Я вздрогнула, и неприятная дрожь пробежала по моему телу.
Он лениво убрал меч и отступил, окинув меня властным взглядом.
– Видишь ли, смертная, – пробормотал Танатос, голос его напоминал жидкий шелк, – тебе не победить. Ты играешь с силами, находящимися за пределами твоего понимания. Сдайся сейчас, и я обещаю тебе быструю смерть. – Уголки его губ приподнялись в мрачном восторге. Он ждал ответа.
Но я не собиралась сдаваться: стиснула зубы и продолжала сражаться, скрывая за бравадой страх, бегущий по моим венам. Я изо всех сил отражала и наносила удары, пока пот не потек по моему лицу, а руки не задрожали от усталости. Но все было напрасно. Танатос был слишком силен, и я не могла ему противостоять.
Мрачная улыбка мелькнула на его красивом лице.
– Наигралась? – подначил меня он, бой его ничуть не утомил.
Я уставилась на него, без надежды и сил, но сдаваться отказывалась.
– Потому что я наигрался, – добавил Танатос, и одним резким движением его клинок рассек мою грудь, как горячее масло. Боль, какую я никогда не испытывала прежде, захлестнула меня обжигающей волной, колени подогнулись. Мое зрение затуманилось, и я упала на землю, хватая ртом воздух.
Танатос возвышался надо мной, наблюдая, как моя кровь льется на пол.
– Тебе следовало послушаться меня, – тихо сказал он, у меня потемнело в глазах. – Теперь ты принадлежишь мне.
Крик пронзил меня насквозь.
Я резко проснулась, чувствуя, как сердце выпрыгивает из груди. Ледяное дыхание страха сорвалось с моих губ. Крик, который разбудил меня, все еще эхом разносился в воздухе. Слезы потекли по моему лицу, и я судорожно всхлипнула, ярость сменила ужас внутри меня.
Холодок пробежал по спине: я поняла, что Танатос нашел способ преследовать меня во сне. Вероятно, магия Гипноса по ошибке открыла врата в сон для злобы и хитрых уловок его брата. Я уже пережила столько боли от рук Танатоса и отказывалась страдать дальше.
Сжав меч так крепко, что у меня побелели костяшки пальцев, я отбросила тяжелое одеяло и выбралась из постели, затем накинула лишь сапоги и плащ. Без колебаний и страха я вышла из комнаты, пересекла темный двор и углубилась в бездонные тени окружающего леса.
Тихое ржание заставило меня насторожиться. Там, в лесу, словно ожидая меня, стояла оседланная белоснежная кобылица. Не теряя времени, я быстро взобралась в седло и пришпорила лошадь, направляясь в темную чащу леса.
Кобылица летела сквозь деревья, высекая копытами искры из камней. Я низко склонилась к ее шее – мы летели над землей, прохладный ночной воздух хлестал меня по лицу и путал волосы.
Началась гроза. Мы неслись вдоль реки, повторяя путь моего побега. Наконец я стояла перед жуткой сторожевой башней.
Черные стены вызывающе возвышались в ночи. Строение отражало мрачное величие самого Подземного царства, с острыми углами и замысловатой резьбой, которая, казалось, оживала под вездесущим светом луны. Башня исчезала в небесах, словно пытаясь прикоснуться к самим богам.
Одинокий маяк на ее вершине горел жутким голубым огнем. Пламя плясало с потусторонней грацией, отбрасывая длинные тени и мягкий неземной свет.
Пока я стояла там, мягкий ветерок пронесся сквозь тьму, неся с собой навязчивый шепот забытых душ. Я не могла не почувствовать трепет и изумление, смешивающиеся в изящном танце.
Воспоминания о заточении наполняли меня тревогой, но не настолько, чтобы отвлечь от главной цели.
Входная дверь открылась со ржавым скрипом, и я побежала по длинному обсидиановому коридору, пока не достигла порога покоев Танатоса. Сначала он не заметил моего присутствия, все еще стоя ко мне спиной. В одно мгновение все страхи покинули меня, и я бросилась к нему, высоко подняв меч над головой. Да начнется битва!
Танатос развернулся ко мне, и в его глазах вспыхнула огненная ярость.
– Ты, глупая смертная, – проревел он. – С чего ты решила, что сможешь противостоять моей мощи?
– Я здесь не для того, чтобы играть в твои игры, – уверенно заявила я, черпая силу в собственных словах. – Я здесь, чтобы сразиться и поставить точку. Я тебя не боюсь.
Казалось, молчание между нами растянулось на вечность, прежде чем Танатос медленно кивнул.
– Хорошо, – низко прогрохотал он. – Чем быстрее мы покончим с этим, тем быстрее ты окажешься в моем плену.
С громким криком мы бросились друг на друга. Наши клинки столкнулись с такой силой, что стены комнаты содрогнулись. Мы сражались с диким остервенением, ни один из нас не отступал и не смягчал атаку. Искры летели от мечей, когда они встречались снова и снова: лязг металла, подобно грому, разносился в воздухе. Мои руки болели от усилий, и мелкие капельки пота стекали по лицу, но я не останавливалась. Не могла остановиться, пока один из нас не будет повержен.
С каждым вдохом силы покидали меня, и я знала, что победа Танатоса была лишь вопросом времени. Мой разум метался, пока я отчаянно искала способ переломить ситуацию, закончить эту битву, пока не стало слишком поздно.
В момент, когда показалось, что надежда исчезла, я увидела свой шанс. Крошечную брешь в броне бога, возникшую в пылу битвы, – у меня появилась возможность сбежать из этого кошмара. Легкие и мышцы горели, я бросилась вперед и, собрав все силы, вонзила меч в бок врагу.
Танатос отшатнулся. Неверие и агония затуманили его взгляд – он понял, что произошло. Его оружие со звоном упало на землю. Он рухнул на колени, не в силах выносить боль.
Я шагнула вперед, едва держась на ногах от напряжения нашей схватки, но, тем не менее, чувствуя себя победителем. Гордо подняв над ним клинок, я объявила о своей победе.
– Тебя… победили, – процедила я. В моем голосе все еще слышалась болезненная усталость. – Это сделала простая смертная. – Мои щеки все еще горели после изматывающей ночи, и, разочарованно фыркнув, я развернулась на каблуках и поспешила
